Кедр и гвоздика - Александра Дмитриевна Рябкина

Микаэла удалилась в каюту на нижней палубе, чтобы переодеться. Может, она сумеет уговорить его хотя бы искупаться? Микаэла на это надеялась, иначе они и впрямь зря сюда приплыли. С таким же успехом могли остаться на пляже. Там бы так же светило солнце. Правда… народу было бы в разы больше.

Ладно, может, затея с яхтой оказалась не такой уж и плохой. Здесь Микаэла могла чувствовать себя в безопасности и не поддаваться атакам паранойи и паники.

Когда она вернулась на палубу, Майкл, предельно сконцентрировавшись, разливал игристое вино по бокалам. И, о боги, на небольшом столике Микаэла заметила аппетитную, невообразимо притягательную клубнику. Слюнки потекли только от взгляда на спелые ягоды.

– Я смотрю, стараешься изо всех сил. – Микаэла подкралась к Майклу и запрыгнула ему на спину.

– Осторожно, не разлей! – Майкл кинул на нее ты-сама-виновата взгляд. Чтобы смягчить тяжесть своего преступления, Микаэла коротко поцеловала мужа в скулу и слезла с него.

– Царапины пропали, – с довольной улыбкой произнес Майкл и притянул ее к себе.

Он не пытался скрыть радости. Сегодня утром, когда Микаэла заметила исчезновение отметин, она подумала только об одном: больше не будет видимых признаков ее встречи с Адамом. Это немного успокаивало и ее волчицу. Совсем капельку, ведь и без того хватало тяжелых мыслей.

– Никогда бы не подумал, что можно так обезуметь, обретя свою пару. – Любимая ленивая улыбка Микаэлы заставила ее вновь затрепетать. – И сейчас мы одни посреди океана.

– Прости, но клубника кажется мне более притягательной.

Микаэла ловко выбралась из ласкающих рук мужа и с наслаждением устроилась в кресле, подгибая под себя ноги.

Яхта мерно покачивалась на слабых волнах, на Микаэлу светило солнце, приятный солоноватый аромат океана щекотал ноздри, а в руках теперь еще была зажата вкуснейшая клубника. А над Микаэлой возвышался идеальный до кончика носа мужчина. Да, примерно так она и представляла свой рай. Можно получить сюда билет в один конец, чтобы это никогда не заканчивалось? Ну очень надо, правда.

– Клубника, значит?

Микаэла поднесла ягоду ко рту, но Майкл абсолютно наглым образом своровал ее, при этом, о черт возьми, так красноречиво прикусив ее указательный палец. Ему не нужна клубника! Он издевался над Микаэлой!

– Ты не дашь мне спокойно поесть, да?

Микаэла перевела жадный взгляд с вазочки с ягодами на мужа и его спрячьте-своих-детей улыбку. Он выглядел таким чертовски довольным, словно получил Нобелевскую премию в какой-нибудь новой области. И Микаэла назвала бы его улыбку обольщением, как и его плутовской взгляд.

Майкл самодовольно наклонился над ней, и Микаэла почувствовала, как божественный запах кедра слишком соблазнительно смешался с ароматом океана и клубники.

– Почему же?

Губы Майкла заскользили по скуле Микаэлы и на секунду задержались в уголке губ, а потом обрушились на ее рот одним из тех поцелуев, от которых уж точно запотели бы окна. Момент, когда их губы соприкоснулись, был сравним с пробуждением ото сна. Привкус клубники лишь сильнее заставлял кровь бурлить. Слишком греховно, чтобы снова не упасть с небес. Слишком порочно, чтобы после смерти попасть в рай.

– Ты играешь нечестно, – глуповато хихикнула Микаэла, когда Майкл отстранился от нее и занял свободное кресло.

Плут. Но она не могла не расстроиться от его ухода, после которого осталось ощущение теплых и ласковых прикосновений, запечатленных на ее плечах.

– А еще ты слишком много думаешь, – произнесла Микаэла, закидывая в рот ягоду.

Ее не обмануть даже вальяжной позой, в которой Майкл лежал на шезлонге. Все его эмоции были у нее как на ладони. Они передавались ей через их связь, крепнущую день ото дня. До дня, когда она станет окончательно стабильной и полноценной, конечно, еще далеко, однако осознание того, что эта тонкая красная нить становилась прочнее, казалось глотком свежего воздуха после удушья.

Губы Майкла растянулись в лукавой улыбке, которая пускала волнительные электрические разряды по коже.

– Я редко когда играю честно. Схожу за фруктами.

Одарив Микаэлу долгим проникновенным взглядом, Майкл снова встал. Она любовалась лощеным телом мужа. Облюбованный жарким солнцем, Майкл выглядел то ли словно ангел, упавший с небес, то ли словно демон-искуситель, собиравшийся соблазнить ее и утащить в самые недра ада.

– Но потом ты сядешь, и мы просто отдохнем.

Микаэла удовлетворенно закрыла глаза только тогда, когда получила от Майкла утвердительный кивок и он исчез за поворотом. До нее донеслись его быстрые шаги и шелест волн. Как же хорошо…

Хлопнула дверь. Микаэла слышала, как Майкл что-то резал, складывал в тарелку. Уютная банальность, от которой она получала неземное удовольствие.

– Все думал, когда он оставит нас.

Хриплый голос, который, кажется, выполз из темных уголков подсознания, разрушил картину рая, припорашивая его пеплом из гвоздик. Микаэла не хотела верить в это, не хотела открывать глаза. Но все равно распахнула их, врезаясь в мертвенно-бледный взгляд бывшего мужа. Только от него одного Микаэла желала прыгнуть на дно океана. Она подскочила так быстро, что голова закружилась, а кресло с грохотом упало на спинку.

– Так это он твой нареченный? – Тело Микаэлы онемело. – Такой жалкий.

Внутренний зверь, потревоженный неожиданной вспышкой паники, потянулся и принюхался. Волчица ощетинилась и подобралась к самой коже, учуяв знакомый запах черной смородины.

Природный аромат Адама заволакивал взгляд, окрашивая все вокруг в алый. Только, к несчастью, это не означало, что Микаэла превратится в могучего рейнджера и оторвет бывшему мужу голову. Это просто-напросто попытка волчицы показать смелость, хотя в Микаэле ее как раз не было. Она глупо хлопала глазами, пока Адам расхаживал перед ней по палубе.

– К-как? – Микаэла с трудом выдавила из себя это единственное жалкое слово. Она давно должна была привыкнуть, но страх оказался сильнее здравого смыла и всякой логики. Он властвовал вопреки всему.

Еще не услышав ответа, Микаэла знала, что Адаму помогли колдуны. Запах магии витал в воздухе так же ярко, как и его собственный. Разрушительная смесь грозила раздавить Микаэлу, и это выводило из себя. Слишком много деталей не складывалось в общую мозаику, и пока картина пополнялась новыми вопросами, Микаэла грызла себе мозг и пыталась совладать с эмоциями. В этой ситуации больше всего злило, что она не видела закономерностей или мотивов.

– Мне не составило труда вас найти. Единственной проблемой было то, что ты почти не остаешься одна. – Адам расхаживал, словно гребаный ощипанный павлин. Каждый его шаг отзывался микроинсультом в ее организме. Микаэла ждала, что он бросится, что снова озвереет. – Он